Избранныестатьи

Экономика

День сурка.Мы нужны японцам. Что сделать, чтобы японцы были нужны нам?

Есть такой фильм - "День сурка". По сюжету герой проживает день, засыпает, а проснувшись, обнаруживает, что тот же день начался сначала, и проживает его снова, снова засыпает и просыпается в этом же дне... И так далее, до бесконечности. Примерно по такой схеме развиваются пока отношения Японии и России: обе стороны ходят по замкнутому кругу "Курилы-сотрудничество-Курилы", и разрушить его не может ничто. И вот прошедший в конце мая первый российско-японский форум по проблемам глобализации, организованный Центром стратегических разработок Германа Грефа, попробовал впервые поставить вопрос в иной плоскости. Политики с их курильскими амбициями должны заниматься политикой, а бизнесмены бизнесом, и у последних гораздо больше возможностей найти общий язык. Ведь помехой для экономического сотрудничества между нашими государствами сегодня является совсем не второстепенный вопрос дальневосточных островов, а что-то иное. Что именно? Это и выясняли в течение двух дней российские и японские эксперты.


Политический предлог
Который год на межправительственном уровне звучат заклинания о "необходимости сотрудничества", но кардинально ничего не меняется. И это вполне понятно. Мешает проблема "северных территорий". Подобное уже наблюдалось в отношениях между Палестиной и Израилем. Обеими сторонами проводились встречи, создавались различные фонды, центры, решавшие второстепенные проблемы, однако в один момент все рухнуло - когда понадобилось решить принципиальный территориальный вопрос. Российское и, особенно, японское правительства четко понимают возможность подобного сценария. Кроме того, существует определенная политическая преемственность, и зачастую просто невозможно отказаться от позиции, занятой десятилетия назад (отдать Курилы - или перестать считать их "северными территориями"). Однако это вовсе не означает, что без решения Курильской проблемы Россия и Япония совершенно не нужны друг другу. Более того, японцы поняли первыми: сегодня есть проблемы актуальнее Курил, и их надо решать немедленно.

Так, Россия озабочена катастрофическим разрывом между экономикой Дальнего Востока, Сибири и центральной части страны. По выражению Владимира Путина, если российское правительство ничего не предпримет, лет через двадцать в этом регионе будут разговаривать на японском и китайском языках. Особенно интересно, что напоминание об этом прозвучало из уст японцев, которые не слишком заинтересованы в усилении Китая за счет этих территорий. Китай, уже ставший "мировым заводом", - основная головная боль Токио, последние десять лет пытающегося вывести страну из затяжной стагнации. Сегодня японцы опасаются Китая больше обеих Корей вместе взятых. "Корейская проблема - это всего лишь 'аппендикс' китайской, - сказал 'Эксперту' профессор юридического факультета Университета Кобэ Иокибэ Макото. - Китай постоянно расширяет свое не только экономическое, но и военное присутствие, хотя утверждает, что хочет мирного решения тайваньского вопроса".

Для того чтобы удержать дистанцию от растущего как на дрожжах Китая, японцы пытаются активизировать связи с Западом (прежде всего США), открывая свою экономику для западных компаний. Однако меняющаяся ситуация в АТР заставляет Токио и по-новому оценить перспективы своего сотрудничества с Россией. Японцы хотят использовать экономические возможности Дальнего Востока для того, чтобы простимулировать свою экономику, находящуюся в стагнации на протяжении уже десяти лет. При этом японцы осознают, что полностью полагаться на американцев как на единственного партнера в регионе нельзя. Ведь, несмотря на непростые отношения Вашингтона и Пекина, поток американских инвестиций в Китай увеличивается, оставляя японскую экономику в сонном состоянии. Напротив, сами японцы уже опасаются вкладывать деньги в Китай, усиливая таким образом своего конкурента. И в качестве потенциального "китаезаменителя" японцы видят именно Россию.

Получается, что объединяет нас прежде всего интерес экономический. А значит, начинать диалог надо не на правительственном уровне, а с бизнеса - крупного, среднего или малого. Здесь, однако, пока наблюдаются одни проблемы.


Негодная экономика и отвратительная этика

С экономикой пока так же плохо, как и с политикой: российско-японский экспорт и импорт развиваются скачкообразно (см. график), Страна восходящего солнца занимает всего лишь десятое место среди крупнейших инвесторов в российскую экономику, уступая не только Кипру, что хотя бы понятно, но и Швеции. Торговый же оборот между Японией и Россией составляет смешную цифру 5,2 млрд долларов. Смешную - поскольку, по мнению министра экономического развития и торговли Германа Грефа, исходя из потенциала наших стран он должен быть не менее 100 млрд долларов. Даже на Дальнем Востоке доля предприятий с участием японского капитала составляет всего 7,2% - меньше, чем доли США (10,8%) или Китая (33,6%).

Отчего так происходит? Версии было две. Российские эксперты полагали, что вся загвоздка в нашем инвестиционном климате и макроэкономике. Так, по мнению генерального директора Бюро экономического анализа Евгения Гавриленкова, в 2000 году рост инвестиций составил всего 4%, а легальные вложения российского бизнеса за рубеж превысили инвестиции в нашу страну. Правда, осталось неясным, почему французы при этом в нас инвестируют, а японцы нет (для сравнения: общий объем японских инвестиций составляет 350 млн долларов, а французских - 2,5 млрд). Другие эксперты нещадно критиковали нашу экономику: банки ничтожны - в списке мировых банков Financial Times есть только один российский банк - Сбербанк, являющийся у нас крупнейшим, и тот где-то в хвосте. То же касается пенсионных фондов и фондовых рынков, считает первый заместитель директора ИМЭМО РАН Александр Дынкин. Пока внутрироссийские реформы не будут проведены, сотрудничество не пойдет, полагают отечественные эксперты.

По мнению же японцев, дело упирается не в макроэкономическую ситуацию, а скорее в российскую "деловую этику", когда партнеры руководствуются своими, непонятными для цивилизованной бизнес-логики целями. Японцам очень сложно понять, например, как до сих пор не удается довести до конца проекты вроде перспективного Ковыктинского месторождения, где происходит постоянный дележ между компаниями, но реально ничего не делается. Не слишком ясна и ситуация с КамАЗом, который получил японский кредит под закупку гибких технологических линий, способных в сжатые сроки перестраивать основной конвейер, но так их и не закупил. Бывший представитель банка Mitinocu в Южно-Сахалинске Коки Сакато на недавней встрече деловых кругов Японии на Сахалине заявил, что большая часть совместных российско-японских предприятий умерла из-за высоких налогов, проблем во взаимоотношениях с налоговыми и таможенными органами, когда решение вопроса зависело не столько от существующих правовых норм, сколько от конкретного чиновника. "Японцы руководствуются правилом светофора, - сказал корреспонденту 'Эксперта' правительственный консультант по российско-японским отношениям Андрей Родионов. - Если для одного предприятия загорелся красный свет, туда не пойдет никто".


От претензий к конкретике
Высказав взаимные претензии, стороны в итоге пришли к разумному заключению - обсуждать конкретные точки пересечения. Зонами наибольшего интереса для японцев являются Приморье, Хабаровский край и Сахалин, где пока в основном велась спонтанная торговля рыбой, лесом и подержанными машинами. Однако Приморье и Сахалин имеют и другие ценные ресурсы. Например, японский производитель бумаги Odjiseisi готов разговаривать на тему дальневосточных хвойных деревьев. А президент компании Mitsui Нориаки Хори заявил, что "нетронутая природа Сахалина могла бы привлечь интерес японских туристов". По его подсчетам, около 17 млн японцев ежегодно выезжают на отдых за границу. Из них, однако, в Россию отправляются всего 40 тыс. человек. Но для этого надо будет создавать рекламные компании, открывать представительства сахалинских турфирм в Японии (об этом г-н Хори говорил во время недавнего визита японских деловых кругов на Дальний Восток).

Более крупные возможности для сотрудничества заключены в энергоресурсах Сибири и Дальнего Востока. Эти регионы - перспективная энергосырьевая база для Японии, где уже давно заговорили о необходимости реформирования собственной энергосистемы. Еще двадцать лет назад японское правительство обнаружило, что на 70% зависит от топливных поставок из нестабильного в политическом смысле региона Ближнего Востока, и решило что-нибудь сделать. Прошло двадцать лет, и зависимость выросла до 80%. По мнению директора ИМЭМО РАН Нодари Симония, вскоре Россия останется единственной страной - чистым экспортером нефти в этом регионе. Планы идут далеко: на конференции говорили о возможности создать стратегический нефтяной фонд с участием Кореи и других стран АТР, о едином энергетическом пространстве. Отчасти реализация плана уже начата - японская Mitsui Sahalin Holdings владеет 25% компании "Сахалинская энергия", которая занимается нефтегазовым проектом "Сахалин-2". Всего Россия получит за него 100 млн долларов в фонд развития Сахалина.

Кроме того, есть перспективы довольно быстро перейти от "сырьевого" к "интеллектуальному" сотрудничеству. Для того чтобы Япония вновь стала "сильной", японские идеологи советуют начать радикальное наступление на внешние рынки, предлагая в качестве "приманки" передовые информационные технологии. Для России в этом смысле имело бы смысл воспользоваться опытом сотрудничества Индии и Германии (в последней работают сплошь индийские программисты). По подсчетам Анатолия Карачинского, президента компании IBS, сегодня Россия может предоставить около 50 тыс. программистов, а через пять лет их станет в пять раз больше. Япония вполне могла бы воспользоваться их квалификацией. Недаром деловая делегация японских бизнесменов только что посетила научные центры - Новосибирск, Санкт-Петербург, Иркутск, Нижний Новгород и Москву (традиционные же маршруты касаются лишь Дальнего Востока).


Рука японца
Японцы вполне искренне протягивают нам руку. Вопрос в том, чем ответит на их инициативу Россия. Да и поймет ли вообще, о чем пытаются сказать наши дальневосточные соседи. А говорят они про то, что в российском федеральном законе написано одно, а на местах происходит совсем другое. И про то, что почему-то компания Mitsui, которая хочет сделать совместное предприятие на Байкале, должна препираться с региональными властями по поводу НДС, большая часть которого относится к ведению центра. И про Приморье, в котором невозможно вести полноценный бизнес из-за постоянных отключений электроэнергии (речь и об отечественных предпринимателях тоже). Японцам глубоко все равно, виноват ли в этом Чубайс, Наздратенко или подвыпивший местный житель, утащивший 5 км провода. Они просто хотят нормально с нами сотрудничать. Для этого российское правительство должно как минимум не мешать, а как максимум "прижать" местных феодалов (но не местное самоуправление и местные проекты, чем оно до сих пор занималось!). Бизнес же, в свою очередь, должен перестать пенять на государство, а сам проявить инициативу по вхождению на новый рынок. А там, глядишь, и этика российская начнет подтягиваться, поскольку этики бизнеса не бывает в отрыве от самого бизнеса: нет бизнеса, нет и этики. И все будет, как в фильме, где новый день начался сам, когда герой уже отчаялся выйти из замкнутого круга.


Источник: Эксперт, #22 (282), 11 июня 2001, Анастасия Дедюхина

ВЫСКАЗАТЬСВОЕ МНЕНИЕ В ФОРУМЕ <<<