Визит северокорейского лидера в Россию начался, а вот в Москву – еще нет. Посему – не ликует народ на улицах столицы, не видно детей с флажками, никто не исполняет революционных песен, не пляшут от радости поклонники идей чучхе. Равно как ничего подобного не происходило ни в Хабаровске, ни в Красноярске, где великий руководитель Северной Кореи уже побывал.
Безрадостная картина явилась глазам лидера КНДР из окна поезда. Вокруг – ни души. Горячий летний воздух, жужжание мух и комаров, пыль и песок, поминутно вздымаемые вверх суховеем, – вот ты какая, Россия! Великий руководитель смотрел из окна на бесконечные поля, леса и луга и все спрашивал себя: "Чьи же это владения?" – и сам же отвечал: "Маркиза Карабаса". Между тем "маркиз Карабас" в королевском замке давно ждет, когда же тихоходный литерный поезд дотащится до Москвы. Дабы пассажир этого поезда на одном из столичных вокзалов всё так же не увидел ни единого простого россиянина, а лишь ненавистный почетный караул, ничем почти не отличающийся от пхеньянского, разве что непривычно широким разрезом глаз у солдат, и какого-нибудь вице-премьера, наверное, все-таки Клебанова, с дьявольской сосредоточенностью и навечно – после гибели "Курска" – скорбной физиономией пожимающего ему, великому руководителю Северной Кореи, руку, которую, бывало, так часто целовал милый, милый папа – Ким Ир Сен.
Сидит Ким в вагоне и думает: что же это такое? Где люди? Приветственные флажки – где? И вообще, та ли это страна, которая так любезно поддерживает мой антиамериканизм, мою тонкую игру на поле бесконечной торговли за полусозданное оружие массового уничтожения? Почему я не вижу людей, на лицах которых написана беззаветная преданность коммунистическим идеалам?
Ведь на перрон он не вышел именно поэтому. Не к кому было выходить. Даже в Улан-Удэ буряты не пришли посмотреть на родственное корейское лицо. Очевидно, своих хватает, чего-нибудь нового хотят. И потому руководители парламента Бурятии, пришедшие вручить Киму ленточку, остались ни с чем. Ким Чен Ир предпочел беседовать за завтраком с Константином Пуликовским, полпредом президента России в Дальневосточном округе, сопровождающим корейского вождя, аки конвой, до самой Москвы.
Из здания красноярского вокзала были изгнаны все пассажиры, и тоскующий взор лидера Северной Кореи так и не встретился со взором пусть единственного, но такого же поборника революционных идей: никто не имел ни малейшей возможности припасть к запыленному стеклу вокзального окна, чтобы хоть одним глазком узреть великого руководителя.
"Почему?" – удивлялся и поражался Ким. Он никак не мог взять в толк, отчего Россия, столь пламенно защищающая его на международной арене, так сонно встречает своего главного союзника. Пуликовский необычайно любезен, все время сыплет шуточками по поводу заокеанских капиталистов, высосавших кровь из тела трудового корейского народа, но все это Ким знает и без Пуликовского, которого, честно говоря, впервые в жизни видит. Рис, которым его пичкают в поезде, ему так надоел дома, что мочи нет, хочется кричать: "Папа! Папа! Скажи им!". Но папа молчит. И руководитель папиной страны покорно черпает ложкой очередную порцию риса, кисло и вымученно улыбаясь Пуликовскому.
Единственное живительное впечатление за все время пути – холодная вода озера Байкал, которую Киму дали возможность попробовать рукой, под усиленной охраной выпустив ненадолго из поезда на станции Слюдянка. Вода была прозрачной. И не выглянула оттуда золотая рыбка, и не сказала ничего, и вообще никто ничего не сказал.
Ким думает, что сторонников, его дорогих сторонников, с ленточкой и сувенирами, намеренно не допускают к нему, прикидываясь озабоченностью насчет безопасности. Что в Екатеринбурге с вокзала вместе с прочими пассажирами были изгнаны и представители корейской общины, собиравшиеся вручить "продолжателю чучхейского революционного дела" панно из уральских камней. Что в Красноярске произошло то же самое. И что дело совершенно не в безопасности. Дело в том, что российский президент просто хочет ему продемонстрировать, что такое обманутые ожидания: в прошлом году Путин договорился с Кимом о сворачивании ракетной программы в обмен на помощь Запада в мирном освоении космоса и представил это на Западе как большое достижение. Посреднические способности Путина были высоко оценены Шредером, Клинтоном и прочими президентами вражеских стран. А через две недели Ким сказал, что он пошутил и ничего не будет сворачивать. И добавил, что ему странно, почему Путин принял все за чистую монету. И вот теперь настал час расплаты.
Эта мысль постоянно возвращается, беспокоит Кима – но он отмахивается от нее, отворачивается от ненавистного окна и вновь улыбается Пуликовскому...
Как унизить страну Визит Ким Чен Ира в Москву, видимо, имеет большое политическое и дипломатическое значение. Однако унижение, которые испытали тысячи россиян, пока северокорейский лидер ехал по России, не может быть компенсировано ничем.
Ким Чен Ир не такой реликт, как кажется На Путина с востока медленно (на бронепоезде) надвигается Ким Чен Ир. Наблюдая за его передвижением, СМИ делают упоры в анализе
